«Едва ли о какой-либо другой губернии написано и напечатано более, чем о Пермской. И она заслуживает такого внимания по обширности своей, по разнообразию своей местности, по минеральному богатству, по обширным горным и солеваренным заводам, по множеству золотопромывален, по разноплеменным народам, населяющим её, по своим древностям — остаткам чудских укреплений и чудских рудных копий», — писал замечательный ученый, краевед-энциклопедист, историк, географ, этнограф, педагог и библиограф Наркиз Константинович Чупин в своей первой печатной работе «Указатель сочинений, в которых заключаются географические и статистические сведения о Пермской губернии», опубликованной в 1860 году во второй книге «Пермского сборника». Ученый открывает в этой работе для себя и других свою родину — Пермскую губернию. Его работа и два указателя Д. Д. Смышляева, опубликованные там же, явились первыми библиографическими трудами, посвященными нашей земле и ставшими фундаментом для летописи края.
В «Указателе сочинений… о Пермской губернии» Н. К. Чупина дан тщательный обзор более 60 изданий, русских и иностранных. В своем исследовании он брал во внимание только те произведения, в которых были географические и статистические сведения, в основном сочинения путешественников, а беллетристика, видимо, в его планы не входила. А к тому времени она уже имелась как на русском, так и на иностранных языках. Еще в начале XVIII века появилась вторая книга английского писателя Даниеля Дефо «Дальнейшие приключения Робинзона Крузо, составляющие вторую и последнюю часть его жизни и захватывающие изложения его путешествий по трем частям света, написанные им самим». В этой книге Робинзон Крузо, возвращаясь из дальних странствий через Бразилию, Мадагаскар, Индию, Китай и Сибирь, перейдя Уральские горы, оказался в 1704 году на территории Перми Великой — в Соликамске, в Ленве (селение, вошедшее в состав города Березники). Он пережил там нападение разбойников, совершил тайное путешествие по старой заброшенной Вишерской дороге, чтобы избежать застав, поскольку с ним находился беглый сын фаворита царевны Софьи, князь Голицын.
Не обошел вниманием Пермь и Пермскую губернию знаменитый французский писатель Жюль Верн. Герой его романа Цецер Каскабель, странствующий клоун, проживающий в США, вынужден возвращаться во Францию через Аляску, Дальний Восток и Урал. Он заезжает в Пермь и дает там представление. Вот каким выглядел город в описании Жюля Верна: «В Перми около шести тысяч жителей. Он расположен на Каме. До начала XVIII столетия это был небольшой посад, но когда в 1723 году здесь были открыты залежи медной руды, то в 1781 году посад был объявлен городом. В то время Пермь едва оправдывала название губернского города. Улицы узкие и грязные, никаких памятников, дома маленькие, а о гостиницах и говорить нечего…»
Сюжет другого романа Жюля Верна «Михаил Строгов» целиком выстроен на событиях в России. Фельдъегерь Строгов по поручению царя едет из Москвы в Сибирь и по дороге заезжает в Пермь… «На другой день 19 июля «Кавказ» остановился в Перми, последней станции на Каме. Пермская губерния одна из самых больших в России, она простирается за Урал и охватывает часть Сибири. Мраморные каменоломни, солеварни, залежи платины и золота, каменноугольные
копи — вот промышленное богатство этого края.
Когда-нибудь Пермь по своему положению станет перворазрядным городом, но теперь она не очень привлекательна, очень грязна и не дает никаких удобств. Для тех, кто едет из России в Сибирь, этот недостаток не чувствуется, потому что они снабжены всем необходимым. Но для тех, кто едет из Центральной Азии, после долгого и утомительного пути было бы желательно, без сомнения, чтобы первый европейский город на азиатской границе был бы почище и привлекательнее».
В конце XIX века во Франции десятки раз переиздавался «Михаил Строгов», а после постановки спектакля по этому роману в Париже вошла в моду каракулевая шапка «а ля Мишель Строгов». Потрясенный восторженными отзывами, Жюль Верн устроил костюмированный бал на 500 персон, куда явились 15 Паганелей, 11 капитанов Немо, бесчисленное количество Строговых и других персонажей. В это же время в Перми выходили в свет семитомная «Летопись Пермского края», «История родословия Строгановых» и десятки других работ известного летописца, инспектора Пермской врачебной управы, городского врача В. Н. Шишонко, в сочинениях которого хватило бы сюжетов на сотни романов.
Географическое положение Прикамья, его богатая событиями история, обилие подземных сокровищ, величественная природа и многообразие ее форм привлекали многих известных исследователей и писателей, посетивших некогда Пермский край. Среди них — В. Н. Берх, А. Э. Брем, И. Г. Георги, А. Гумбольдт, И. И. Лепехин, Р. И. Мурчисон, П. С. Паллас, М. Е. Салтыков-Щедрин, Н. Д. Телешов, А. П. Чехов и сотни других.
— Не ездите на дачу, ничего там интересного не найдете, — сказал однажды А. П. Чехов Телешову. — Поезжайте куда-нибудь далеко, верст за тысячу, за две, за три. Ну хоть в Азию, на Байкал… Если времени мало, поезжайте на Урал: природа там чудесная… Если хотите быть писателем, завтра же купите билет до Нижнего, оттуда — по Волге, по Каме…
«Я послушался, — вспоминает Телешов, — и через несколько дней уже плыл по Каме без цели и назначения, направляясь пока в Пермь. Дело было в 1894 году… и когда я вернулся, у меня был готов целый ряд сибирских рассказов, которые и открыли тогда передо мной впервые страницы наших лучших журналов».
Да, на Урале есть что посмотреть, есть что узнать, есть чему удивиться. Первые соликамские солеварни, первый в России медеплавильный завод при Пыскорском монастыре, Орел-городок, откуда именитые люди Строгановы, собрав дружину, послали Ермака на покорение Сибири.
Государевы дороги «далеко за Камень» трижды меняли свое направление, но каждый раз они проходили по территории Прикамья, и пермская земля вынесла на своих плечах всю тяжесть освоения неведомой страны, будучи, как пишет в своей работе ученый А. Д. Колесников, на протяжении трех столетий «заезжим домом и питательным пунктом, базой снабжения и справочным бюро для переселенцев, направляющихся в Сибирь».
В Прикамье был найден первый русский алмаз, получена первая русская сода, открыто первое в России крупнейшее месторождение калийно-магниевых солей мирового значения. Здесь были открыты месторождения нефти, о которых заговорила вся страна.
Но сколько кладов еще не найдено, а сколько книг еще не написано и как надо еще открыть поэзию земли!.. И теперь, почти полтора века спустя, вослед первым пермским библиографам Н. К. Чупину и Д. Д. Смышляеву с полным правом можно повторить, что мало таких городов в России, кроме, разумеется, Москвы и Петербурга, которые имеют такую летописную традицию, как Пермь.
Однако вошедшее в обиход выражение «пермская книга» несет в себе более глубокий смысл, чем только книга о Пермской земле. Речь еще и о книгах, издаваемых в Перми, об оригинальной книжной продукции, интересной по содержанию и прекрасной по исполнению.
Началось всё в 60-е годы. Книжное издательство существовало в Перми и раньше, но именно в начале 60-х появились в нем художники и редакторы, которые определили лицо пермской книги на десятилетия, сделали ее известной в стране. Велика тут заслуга художественного редактора М. В. Тарасовой — она искала и находила молодых талантливых оформителей. Вскоре в Перми появились изящно оформленные поэтические сборники, яркие и веселые книги для детей, оригинальные книжные миниатюры. Пермские издания стали отмечать на российских, всесоюзных и международных конкурсах. Тиражи были фантастические: даже миниатюры издавались тиражом не менее пяти тысяч экземпляров, а уж детская книга или художественная проза — по 100 и 200 тысяч экземпляров! За пермской миниатюрой охотились любители подобных изданий. Многие помнят, как появился сборничек стихов В. Каменского, переплетенный в красную кожу, или «Афоризмы Козьмы Пруткова» — в особом футляре, с лупой и ляссе. Их оформлял художник В. Вагин. Свежими и неожиданными были работы художника В. Петрова, тонкого лирика, совсем по-новому оформлял Р. Багаутдинов популярные среди детворы книги Л. Давыдычева. В. Кадочников, В. Аверкиев, С. Можаева преобразили сборник для малышей «Оляпка», альманах для подростков «Горизонт» и другие детские книги.
Выдумывали все вместе — авторы, редакторы, художники. Полиграфисты типографии № 2 и «Звезды» творчески работали над заказами. Вручную делались переплеты — то из рогожи, то из металла, то из кожи. Складывались уникальные серии: фольклорные, поэтические, книги для малышей, книги для юношества… Необычны были и форматы. Появилась изящно изданная книжечка «Уральские частушки о любви», собранные писателем-фольклористом Иваном Васильевичем Зыряновым. Русский народный язык, истоки которого лежат в глубокой древности, необычайно богат мудростью. Он поражает оттенками лукавой иронии, глубиной художественного наблюдения. «Уральские частушки о любви», говоря по-народному, с прилавков как Фома сдул, как корова языком слизнула. То же происходило с другими книжными миниатюрами.
А фольклорная серия продолжалась: «Прикамские посиделки», «Камская вольница», «Скоморошины»… Позднее были изданы малоформатные книжки, посвященные богатствам пермских музеев, их уникальным коллекциям — светильникам, пластике, миниатюрам, и большеформатные альбомы о Пермской деревянной скульптуре, о чудских древностях Прикамья, о народных росписях. А еще — малоформатная (но немалая по объему) поэтическая библиотечка: сборники А. Ахматовой, Б. Пастернака, М. Цветаевой, С. Есенина и многих других поэтов расходились большими тиражами в короткие сроки, как и «Юношеская библиотека», как и романы Александра Дюма, Жюля Верна, как и фантастика, как и специфические издания вроде «Пермской кухни», сборника «Кошка на окошке» — о животных и растениях в доме, или книжки «Весь мир — театр» (монологи героев Шекспира), или миниатюрной книжечки «Условный знак — Пермь», посвященной открытию Пермской геологической системы. Это издание, вышедшее в 1991 году, сразу же вошло в фонд редкой книги, что бывает крайне редко. Книга получила высокую оценку в стране — диплом Всесоюзного конкурса на лучшее произведение научно-популярной литературы за 1991 год. Это был последний конкурс в Советском Союзе, ибо дальше Союза не стало. Жюри конкурса возглавлял выдающийся русский ученый, геолог, академик, президент Российской экологической академии А. Л. Яншин.
Весьма похвально отозвалась о книге центральная пресса. В журнале «Природа» появилась обстоятельная рецензия доктора геолого-минералогических наук П. В. Флоренского, внука замечательного русского философа, ученого и священника П. А. Флоренского, погибшего в застенках Соловецкого лагеря. Вторым автором рецензии была кандидат геолого-минералогических наук М. И. Соловьева. «Пермь — не город, а система» — так называлась публикация, и мы приводим из нее большой отрывок, так как в ней как бы подводятся итоги работы Пермского книжного издательства в 90-е годы. Вскоре издательство было закрыто, а теперь возрождается в новых экономических условиях. Дай Бог, возродятся и его лучшие традиции.
Итак, цитируем рецензию: «С чем можно сравнить удовольствие, которое испытываешь, еще только взяв эту книгу в руки? Опытный геолог умеет подобрать в поле образец, который содержит в себе весь район, как голограмма или как геном. Слоистый сланец, который, если знать, где верх и низ, может рассказать, наступало или отступало море во время его формирования. Образец со складками: зная его ориентировку по странам света, можно определить направление движения плит и континентов. А следы ряби позволят наметить направление береговой линии сотни миллионов лет назад.
Книжка похожа на такой образец. На обложке фрагмент геологической карты того участка, где Урал сочленяется с Русской платформой на широте Екатеринбурга. Это район распространения пермских отложений. Поэтому обложка — в цветовой
гамме этих отложений и ассоциирующихся с ними красноцветов…
Когда хвалят картинку и обложку, то традиционно ругают содержание, проводя «научный анализ». Книга заслуживает анализа, читатель не разочаруется, оторвавшись от обложки и углубившись в содержание. Но не только: прекрасная бумага, великолепно выполненные цветные иллюстрации, элегантные шмуцтитулы, заставки заслуживают того, чтобы те, кто работал над всем этим, были названы и в рецензии: художник Н. Оборин, редактор Н. Гашева, художественный редактор С. Можаева, корректор Г. Борсук, фотографии и слайды А. Ширинкина и А. Вотинова, печатники А. Кривошея, В. Торохов, переплетчики Г. Жукова, С. Крещенова, А. Ощепкова, В. М. Нечаева.
Выход книги приурочен к 150-летию установления пермской системы, комплекса пород, образовавшихся 285—230 миллионов лет назад. Глубоко показана история открытия, читатель ощущает атмосферу тех времен, когда шла совместная работа англичанина Родерика Импи Мурчисона, Николая Ивановича Кокшарова и Александра Андреевича Кейзерлинга. Именно они обосновали и доказали необходимость выделения пермской системы…
Книга удачно сочетает доступную широкому читателю, не имеющему геологического образования, познавательность с подлинно научным анализом, в котором, и это особенно ценно, наука имеет «человеческое лицо».
Автор книги упустил детективно-пикантную подробность истории пермской системы. Как известно, после 1924 года члены ЦК ВКП(б) расхватали города. Пермь досталась В. М. Молотову. Бобриковский горизонт нижнего карбона легко превратился в сталиногорский, а после «разоблачения» культа личности снова стал бобриковским — все это касалось только Тульской области. А пермская система в молотовскую не переходила. Поэтому геологи вздохнули с облегчением, когда Молотов вместе с Маленковым, Кагановичем и примкнувшим к ним Шепиловым провинились, а пермская система обрела свой город…
Было бы традиционно обрадоваться тому, что вот-де, мол, в наше время выходят такие книги и т. д. Пожалеть, что это редкость. Но ведь шедевры всегда редкость. А эта книга — шедевр. И других таких не будет.
Можно поздравить Пермское книжное издательство с выпуском прелестной, умной книжки, которую хочется не только читать, но и смотреть».
В августе 1991 года в Перми состоялся Международный конгресс, посвященный 150-летию установления пермской системы. Это была грандиозная встреча геологов всего мира — из СССР, Германии, Китая, Польши, Франции, Канады, Турции, Италии, Великобритании, Ирака, Арабских Эмиратов, Австралии, Болгарии, Южной Кореи, Чехословакии, Венгрии, Норвегии… Всего было 306 делегатов и 124 приглашенных.
К окончанию конгресса каждому делегату на добрую память подарили рюкзак, в котором находилась шкатулка с минералогической горкой — набором пермских минералов — и книга С. Ваксмана «Условный знак — Пермь».
В годы перестройки, когда Пермское книжное издательство временно прекратило свое существование, пермская книга, подобно подземной жилке затоптанного родника, нашла выход в другом месте, в лоне фонда «Юрятин». Городом Юрятин названа в романе Б. Пастернака «Доктор Живаго» Пермь. Автор в 1916 году одну зиму прожил во Всеволодо-Вильве и, бывая наездами в Перми, работал в библиотеке. Именно в городской библиотеке Юрятина после долгой разлуки встретились герои романа Лара и Юрий… Словом, Юрятин — место счастливой и неожиданной встречи, по замыслу учредителей фонда, филологов Пермского классического университета Марины и Владимира Абашевых, Елены Власовой и Анны Сидякиной, стало благословенно и для других встреч — с прошлым и будущим.
За годы советской власти духовное многообразие жизни было вытоптано, а людям хотелось знать, что же на самом деле происходило в прошлом. И это стало возможным. Начиная с 1996 года выходят в свет книги с грифом «Юрятин», в которых подняты никем еще не тронутые пласты истории и культуры Перми, где таились живые подробности прошлой жизни. В конце каждой книги фонд «Юрятин» приглашал к сотрудничеству тех, кому небезразличны проблемы культуры, кто способен работать на перспективу, и напоминал: «…пока родословная города и земли не оживет в общей памяти, Пермь не будет подлинно нашим домом. Домом, в котором уютно, в котором каждая вещь вызывает воспоминания».
Приглашения, предисловия и сами книги — все это было необычно и ново. Первыми в серии «Пенаты» вышли книги «Прогулки по старой Перми» и «Пермяки», где гидами стали фельетонисты «Пермских губернских ведомостей», где были представлены лучшие образцы газетного фельетона, все его разновидности, в стихах и прозе, в смеси прозы и стиха, драматизированные
сценки, запечатлевшие юмористическую хронику губернского города начала столетия. В этой же серии вышла «Священная седмерица святых просветителей Пермской страны» — семь поэм пермского священника начала века Афанасия Какорина о русских святых Перми Великой: Стефане Пермском, Герасиме, Питириме, Ионе, Антонии, Трифоне Вятском и Симеоне Верхотурском.
В серии «Сигнальный экземпляр» заявило о себе будущее. В ней были изданы стихи молодых поэтов Антона Колобянина, Григория Данского, Владимира Котельникова, Вячеслава Ракова. И, возможно, некоторым научным результатом работы фонда стала монография молодого профессора Владимира Абашева «Пермь как текст», вышедшая недавно в издательстве Пермского университета.
В 2000 году в Перми гостил известный писатель Петр Вайль, автор недавно вышедшей удивительно своеобразной книги-эссе «Гений места», книги, в которой, как отмечала пресса, исторические экскурсы, путевые, географические, искусствоведческие и кулинарные заметки сливаются в единую сверхзадачу: дать чувственную формулу того или иного места. Так вот, пермяки, как заявил сам гость, оказались для него, исследователя «гениев места» на разных широтах, носителями неких уникальных особенностей. В России все самое интересное, заметил он, происходит за пределами московской кольцевой дороги. Вот одно из чудес — само существование фонда «Юрятин». И оказалось, что мифология места, то есть Перми, рассмотрена и изучена в книге Владимира Абашева «Пермь как текст». Такого опыта осмысления нигде больше в России нет, разве только в Петербурге традиционно и давно занимаются мифологией места. О фонде «Юрятин» дважды писала «Независимая газета». В последней публикации, рецензии «Энергия одушевления Перми» на книгу Владимира Абашева, писатель Анатолий Королев, учившийся и некоторое время работавший в Перми, пишет: «Эта книга — событие не только для Перми, но для всей современной провинциальной культуры, озабоченной поисками собственной идентичности». И несколько запоздало, пользуясь случаем, рецензент поздравляет учредителей фонда «с баснословной победой в международном конкурсе культуртрегерских программ». Фонд «Юрятин» получил малую Букеровскую премию 2000 года.
А что же Пермь? Как пишет в предисловии к книге «Прогулки по старой Перми» Владимир Абашев: «Каждый город на особицу, у каждого свое лицо, характер, судьба. Ну а пермяки и подавно убеждены — другого такого места, как Пермь, не сыскать. Особенное место. Все у нас свое, пермское — балет, деревянная скульптура, Царь-пушка. Целая доисторическая эпоха — и та пермская. Так искони повелось. Полтора века назад автор романов «В лесах» и «На горах» заметил: «Пермь независтлива: она считает себя лучше всех городов и упорно стрит за свое». Как приговорил, так оно и сталось».
Источник: Михайлюк В. Пермский лексикон. —
Пермь,2001. — С.208-223.