Может ли в архиве, в этой, по определению Владимира Даля, «бумажнике», случиться нечто такое, что поставит на уши всех его сотрудников и серьезно обеспокоит научную общественность?

Может, если, к примеру, злоумышленники умыкнут старинные документы вроде верхнетурских челобитных грамот царю Алексею Михайловичу. Или, не приведи Господь, вспыхнет пожар и уничтожит не менее ценные, чем челобитные, купчие начала XVII века. Ну и еще какое-нибудь очень уж чрезвычайное происшествие способно нарушить привычный рабочий ритм, тишину и покой хранилища всей нашей истории.

В Государственном архиве Пермской области (ГАПО) никаких ЧП, слава Богу, не случалось. Но привычный рабочий ритм нарушен, тишина и покой покинули его помещения. Обстановка здесь нынче нервозная, архив гудит, как потревоженный улей. Специалистам (классным, замечу по ходу, высокопрофессиональным, которым есть чем похвалиться и есть чему поучить своих коллег не только из соседних регионов, но и москвичей) не до клиентов и вообще не до работы. Они в тревоге за завтрашний день — и свой, и архива. Они пишут письма, звонят, шлют ходоков во все мыслимые и немыслимые инстанции — от губернатора и депутатов Госдумы до редакций газет и адвокатов.

Что же такое случилось-приключилось? Да вроде бы ничего особенного, для многих уже привычное в наше время перманентных реформ, реорганизаций и прочих пертурбаций. В архивном деле это назвали преобразованием.

Слово это впервые появилось в Указе губернатора Юрия Трутнева от 15 августа нынешнего года (2002 год. — А.З.). Указ так и озаглавлен — «О преобразовании государственных архивов Пермской области».

Хранилища документов непосредственно подчинены областному комитету по делам архивов. В недрах этого комитета, конечно же, и готовился указ, наделавший столько шороху и переполоху. Губернатор не может, да и не должен вникать в деятельность многочисленных учреждений, контор и конторок, в их реформирование, реорганизацию и преобразование. Для руководителя области главное — понять идею, вникнуть в смысл, в целесообразность предлагаемых новаций.

В том, что преобразование архивного дела в Перми назрело, Юрия Петровича, судя по всему, убедили, бумагу соответствующую он подписал.

Читаю эту бумагу. Сквозь ссылки на Гражданский и Бюджетный кодексы пытаюсь добраться до сути: что такое «приведение организационно-правовой формы государственных архивов Пермской области в соответствие» с упомянутыми кодексами? Улучшится методическая, научная и исследовательская работа? Преобразование придаст архивистам новые силы? Прибавит им творческого горенья, инициативы, деловитости? Обо всем этом — ни слова, на благие эти дела — ни намека. Для чего же огород городить?

— А вы заметили, что в названии обоих архивов появилось нечто новое? — спросили меня знатоки юридической казуистики.

Еще раз перечитываю первый пункт постановляющей части указа. И начинаю понимать: до 15 августа наши архивы были тем, чем они и должны быть — госархивами. С 15 августа это уже нечто иное — областные учреждения. То есть теперь они как бы рангом пониже. Ну это что-то вроде того, что строительный трест перевести в разряд стройуправления.

— А смысл, — спрашиваю, поскольку до меня все еще что-то не доходит, — смысл-то в чем?

— Смысл, — втолковывали мне доки по части не только юридических, но и бюрократических тонкостей, — большой. Если раньше в «табели о рангах» архивисты были приравнены к госслужащим, со всеми вытекающими отсюда благами (зарплата, надбавки и т. п.), то теперь они — простые работники бюджетной сферы. А у них, у бюджетников, и оклады пониже, и прочие блага пожиже.

— Но ведь сия мера, — делюсь соображениями с директором ГАПО Светланой Шереметьевой, — вряд ли принесет пользу архивному делу. Вряд ли она вдохновит ваших коллег на трудовые, как говорилось раньше, подвиги.

— Реализация указа губернатора приведет к разрушению системы работы архивов, которая складывалась в течение десяти лет, — с грустью констатирует Светлана Николаевна, отдавшая любимой работе 18 лет и награжденная за эту работу медалью «За заслуги перед Отечеством» II степени. — С 1995 года у нас шла интенсивная работа по пропаганде архивных документов, изданию справочников, установлению творческих связей с научными, учебными и прочими учреждениями чуть ли не всей России…

Много чего поведала мне Светлана Шереметьева. То, что ГАПО вошел в десятку лучших архивов страны. Что получил он два гранта института «Открытое общество» (фонд Сороса) и внес в бюджет области более полумиллиона рублей. Книги, изданные сотрудниками архива, удостоены дипломов на конкурсах научных работ…

— За все это, — резюмирует директор ГАПО, — руководство области в свое время сочло возможным и целесообразным поднять статус архивистов.

Теперь, когда вместе с пониженным статусом зарплата специалистов архивного дела тоже понижается в 1,5 раза, вряд ли можно вести речь о том, чтобы умножить или хотя бы закрепить прежние достижения.

— Люди начинают искать, где лучше, — грустно отмечает директор ГАПО. — Восемь специалистов высокого класса уже ушли, и, боюсь, это только начало. Разрушение началось не с ухода специалистов, а гораздо раньше. В конце июня приехал в ГАПО председатель комитета по делам архивов Валентин Фадеев. И уже тогда на собрании коллектива намекнул о грядущих преобразованиях. Народ не все понял в туманном намеке, но смекнул: как бы все это не вышло боком — не растеряет ли архивная служба профессионалов?.. Робко высказали эту тревогу Фадееву. Валентин Макарович без тени смущения отвечал, что, дескать, в наше время нужны не столько профессионалы, сколько руководители-менеджеры.

— Поначалу, — рассказывали мне архивисты-профессионалы, вспоминая то июньское-собрание,- высказывание Фадеева мы списали на слабую его компетентность в делах архива; он ведь новичок, всего каких-то полтора года, как пришел в комитет из налоговой полиции, а до того, кажется, служил в ФСБ,.. Надеялись: поработает новый шеф еще годик-два, глубже вникнет в дела и проблемы архивов, поди и поймет, где можно гнуть, а где не стоит. Время — оно и опыт.

Времени на то, чтобы вникнуть в тонкости дела, все познать, набраться опыта — такого времени Фадеев себе не дал. А может, уже тогда готовился проект губернаторского указа и шеф архивов лишь зондировал почву?..

Спрашиваю С. Шереметьеву:

— Если понижение статуса ГАПО и вас, специалистов, отрицательно скажется на постановке всего архивного дела, почему не бьете в колокола, не стучите во все двери?

— Бьем, стучим, — отвечает. — Да что толку?

Из высоких кабинетов отвечают, словно через ксерокс, одно и то же: архивы не относятся к органам госвласти и по своей организационно-правовой форме должны быть учреждениями, финансируемыми из бюджета.

Понятно, господа-товарищи архивисты? Стараниями вашего же «отца родного» — облкомитета по делам архивов — вас отлучили от пирога, предназначенного сугубо «государевым слугам». Неважно, что от этого пирога вам доставались сущие крохи. Теперь эти крохи кое-кто может демонстрировать как экономию затрат на содержание госчиновников.

В этой связи неожиданная, но очень характерная деталь содержится в бумаге, подписанной вице-губернатором Виктором Шеиным. Отвечая на письмо архивистов, в котором они в очередной раз ставили под сомнение целесообразность (не законность, а именно целесообразность) преобразований, затеянных по инициативе комитета по делам архивов, Виктор Валерьевич берет комитет под защиту — мол, не он всю эту кашу заварил, это Счетная палата с прокуратурой обнаружили нарушение в оплате вашего труда и потребовали привести в соответствие с законом… А далее — внимание! — дословно: «приравнивание оплаты труда работников архивов к оплате труда государственных служащих Пермской области хотя и может рассматриваться как целесообразная мера, тем не менее не соответствует действующему законодательству». Дескать, мы тут ни при чем, нам вас даже жалко, но, простите, закон есть закон.

Возникает вопрос: а что, указ бывшего губернатора, согласно которому архивисты приравнивались в оплате труда к госслужащим, — был незаконным? Ну да ладно, архивисты, повторюсь, не законность нового решения ставят под сомнение, а именно его целесообразность. Цель, которую достигнет власть этим решением, — разрушительна для архивного дела.

Лучше всех прочих это понимают ученые — те, кому часто приходится работать в архивах. В письме на имя вице-губернатора Татьяны Марголиной профессора М. Суслов, В. Семенов, О. Лейбович и другие прямо говорят о своей тревоге за судьбу исторических документов Прикамья. Им непонятно, почему руководство комитета допустило возврат архивов на уровень 90-х годов, когда они не были укомплектованы кадрами и в службе этой работали преимущественно непрофессионалы. И почему преобразование идет вразрез с направлением развития архивной службы Российской Федерации.

Пока все это говорится и пишется, Валентин Фадеев, как глава областного комитета по делам архивов, делает свое дело. Делает спешно: 13 ноября предупреждает С. Шереметьеву «о предстоящем высвобождении в связи с сокращением штатов» (нонсенс: сокращение начинается с устранения директора!), а буквально на следующий день исполняющим обязанности директора ГАПО назначает зама Шереметьевой Н. Куликову. Так сокращение это? Или увольнение, изгнание строптивого, неугомонного, болеющего за архивное дело руководителя-профессионала?

Последние приказы В. Фадеева вызвали в коллективе ГАПО новую волну негодования. На имя В. Шеина пошло коллективное письмо сотрудников с просьбой назначить директором архива Шереметьеву. И еще в этом письме есть такие слова: «Считаем, что комитету по делам архивов Пермской области в лице его председателя В. М. Фадеева пора оставить архив в покое».

То-то было бы хорошо…

Источник: Звезда (Пермь), 2002, 3 декабря, с.2.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *